— Черт, Маноло, чего им надо?
— Я прекрасно знаю, чего им надо. И скоро они это получат.
Мануэль Лауреано Родригес родился в городе Кордоба, Испания, 4 июля 1917 года. Его дед и отец былии матадорами, хотя и не очень известными, и оба они носили имя Манолете. Также он был внучатым племянником легендарного матадора 19 века Хосе Родригеса по прозвищу Пепете.
В возрасте, когда большинство мальчишек, мечтающих стать матадорами, начинали играть и практиковать свое мастерство, маленький Мануэль не проявлял никакого интереса к искусству тавромахии. На самом деле, позже он признавался, что ненавидел “часть с лошадями”. Однако, в возрасте одиннадцати лет, он неожиданно и необъяснимо воспылал страстью к этому искусству. Вместе с этой неожиданной переменой, он объявил своей матери Августине, что он собирается стать тореро. С этого момента он начал готовить себя к арене.
Он взял псевдоним Манолете после первого своего боя, в пятнадцать лет, что плохо было воспринято критиками. Он начал свою профессиональную карьеру с группой клоунов, выступающих на боях быков, “Лос Калифас”, и, казалось, он никак не продвигался к тому, чтоб достичь известности самостоятельно. Манолете обычно выходил на арену после того, как клоуны заканчивали выступление, и должен был провести серьезный бой с быком. Но часто публика не могла удержаться от смеха во время его выступления.
Однако его заметил Хосе Камара, который разглядел за ним того тореро, которым Манолете однажды мог стать. Он подписал с Манолете контракт, и как менеджер, начал его переучивать. Он не разрешал ему проводить причудливые, круговые пассы, которые тогда были в моде, и которые Манолете пытался применять. Он допускал только классические пассы – Веронику, и Полу-Веронику с капоте, право- и левосторонние Натурали, Пасс Смерти, и грудной пасс с мулетой.
В 1938, после недолгого пребывания в армии, Манолете был готов начать свою, уже серьезную карьеру. Успех был мгновенным.
Публика тех дней просто никогда не видела человека, который бы с таким достоинством и безмятежностью стоял перед нападающим быком весом в полтонны. Этот человек просто стоял не шелохнувшись, когда рога быка раз за разом проносились всего в нескольких сантиметрах от его ноги. Когда он проводил Пасс Смерти, лишь его голова поворачивалась, и лишь его глаза следили за рогами, находящимися у его груди.
Манолете был посвящен в матадоры в июле 1939-го, на церемонии в Севилье. Те же критики, которые раньше смеялись над ним, теперь говорили: “Никогда еще не было такого тореро, никогда еще не было такой элегантности, грации и достоинства в истории боя быков!” Сначала ему присудили два уха, потом два уха и и хвост, а в конце для него пришлось придумать новую награду – копыто. Когда он превзошел даже это, ничего не оставалось, как присудить ему два копыта!
Итак он поднимался все выше и выше, и на самой вершине он продержался восемь лет, будучи самым популярным и самым высокооплачиваемым матадором в мире.
Подняться на самый верх было тяжело, но еще тяжелее было там оставаться. Репутация Манолете и ожидания публики, каждый раз требовали от него больше, чем он мог показать. Манолете использовал самые невероятные возможности, чтоб оставаться Номером Один. Много раз быки его сбивали с ног, много раз ранили. Но он продолжал карабкаться все выше и выше, с каждым сезоном проводя все больше коррид, получая все больше денег. В 1944-ом в течение шестимесячного сезона он выступил в девяносто двух корридах, и безусловно был величайшим героем Испании того времени. Он не просто был величайшим тореро, он был олицетворением всего испанского. Манолете пробудил латинское воображение как никто не делал со времен Эль Сида. Он стал символом латинской гордости, смелости и рыцарства.
Но публика владела им, и он делал все, что она от него требовала. А она требовала от него смерти. Вернувшись из двухлетнего турне по Мексике и странам Латинской Америки, Манолете обнаружил, что он перестал пользоваться вниманием испанской аудитории, которая нашла себе нового кумира – молодого и энергичного Луиса Мигеля Домингина. Итак, Манолете по требованию публики, вступил с Домингином в противостояние в выматывающей серии коррид, которая началась в Витории, и которая должна была закончиться в Линаресе, 28-го августа, 1947-го года.
В тот роковой день в Линаресе, Манолете сражался с быком Ислеро из Миуры, потомком коровы Ислеры и быка Формалито, одним из самых опасных противников во всей Испании.
Манолете выступал великолепно. Публика начинала день с оваций Домингину, но с каждым своим пассом, каждым своим жестом, Манолете переманивал любовь публики на свою сторону, приковывая внимание аудитории своим мастерством. Когда пришло время убить быка, Манолете выполнил это блестяще, ударив быка под правым рогом самым трудным из всех способов. Его лезвие вошло идеально, и самое лучшее выступление великолепной карьеры подошло к концу.
Но Ислеро сделал неожиданное, смертельное движение головой, и его рог зацепил Манолете попав ему в пах. Человек был подброшен в воздух, а на землю перед ногами быка упало недвижимое тело. Еще несколько раз Ислеро вогнал свои рога в тело Манолете, пока его не отвлекли бандерильеро. После этого бык упал замертво, сраженный ударом шпаги матадора.
В больнице, несмотря на все попытки врача спасти его, Манолете умер… умер медленной, болезненной смертью.
Любой испанец, будь то герцог или чистильщик сапог, глубоко ощущал, что часть Испании, и часть каждого испанца умерла вместе с Манолете. И в то же время они чувствовали и вину за его смерть, драматичную, но полную поэзии. “Он умер убивая, и он убил умирая”, писала одна из газет.
Похороны Манолете были самыми массовыми за всю историю Испании. Люди приезжали со всех концов страны, для того, чтоб посетить их, точно так же, как они приезжали посмотреть его схватку с Домингином в Линаресе. Он победил Домингина, он завоевал всю Испанию и весь мир, но цена за это была высока: его жизнь.
Источник: книга «The Death of Manolete» by Barnaby Conrad